Энн Лаура Готлиб родилась в Веллингтоне, в Новой Зеландии, в 1931 году в семье американского консула Бернарда Готлиба и гражданки Новой Зеландии Гвен Ормистон. Её детство прошло в разных странах. Вскоре после рождения девочки семья переехала в Италию, где Энн провела шесть лет. После того, как Италия присоединилась к нацистской Германии во время Второй мировой войны, отца Энн отозвали в Америку, после чего он работал на Кубе и в Канаде.
Выпускница академии искусств в Сан-Франциско, Энн всю жизнь занималась рисованием и работала наборщиком медицинских текстов. Она трижды была замужем и родила четверых детей до того, как в 1978 году познакомилась с Александром (Сашей) Шульгиным, создателем двухсот с лишним психоделических веществ. В 1981 году они поженились. В браке с Шульгиным Энн родила троих детей.
На протяжении нескольких десятилетий их дом в Калифорнии был местом собраний студентов, преподавателей и людей, работавших с психоделиками.
Энн не была профессиональным психотерапевтом, но, по словам её дочери, к ней всегда тянулись люди, которые чувствовали, что ей можно довериться.
Энн назывался себя терапевтом-любителем. Она обладала глубокими познаниями системы психотерапии Юнга. Юнгианцы подчёркивают важность «подсознательного ума». Карл Юнг считал, что он полон символов и архетипов, с помощью которых человек может понять природу своего «я».
В своей психотерапевтической работе Энн делала упор на интеграции «Тени». Под Тенью юнгианцы понимают тёмную сторону психики – негативные и скрываемые побуждения и эмоции. По мнению Шульгиной и других последователей Юнга, чтобы стать целостной личностью, человек должен объединиться со своей Тенью. Для этого необходимо изучить Тень и понять её. Процесс интеграции позволяет постичь природу своего «я» и установить связь с божественным началом.
В 1970-х годах Саша Шульгин заново открыл вещество MDMA (экстази). Супруги представили его широкой общественности в качестве лекарства от ментальных расстройств. Пара испытывала MDMA, 2C-B и другие соединения на себе и добровольцах из числа друзей.
Энн и Саша использовали MDMA в лечении ветеранов войн от посттравматического расстройства и видели, что вещество помогает.
Они вели подробные дневниковые записи, в которых фиксировали собственные переживания и наблюдения за другими людьми. На основе записей Шульгины создали две книги: «PiHKAL: Химическая история любви» (вышла в свет в 1991 году) и «TiHKAL: Продолжение» (опубликована в 1997 году). PiHKAL и TiHKAL – это акронимы, соответственно, фраз «фенилэтиламины, которые я знал и любил» и «триптамины, которые я знал и любил».
В промежутке между публикацией этих книг, в 1994 году, Управление по борьбе с наркотиками обыскало дом Шульгиных, в котором размещалась их лаборатория, но не нашло ничего запрещённого. Тем не менее, у Шульгина отозвали лицензию на работу с веществами из Списка 1 и оштрафовали на $25 000. Управление посчитало, что Энн и Саша нарушили закон, поскольку книга PiHKAL представляла собой фактически руководство по синтезу различных наркотических веществ.
Издатели боялись выпускать их первую книгу об MDMA, поэтому супруги опубликовали её своими силами.
Во многом благодаря усилиям Шульгиных в некоторых штатах США власти одобрили изучение возможности медицинского использования психоделиков, которые по-прежнему запрещены на федеральном уровне. Во многих штатах также декриминализовали употребление псилоцибиновых грибов, и в индустрию их выращивания сейчас инвестируют большие деньги.
Эксперты считают, что психоделиками можно лечить множество заболеваний – от посттравматического расстройства до никотиновой зависимости. Изучение терапевтического потенциала психоделиков не достигло бы нынешнего уровня, если бы не труды Энн и Саши.
Супруги были выдающимися людьми. Трудно переоценить их вклад в создание и изучение психоактивных веществ и их богатейшее интеллектуальное наследие.
Вспоминая Энн Шульгин, мы публикуем перевод фрагментов интервью с ней.
– Не могли бы Вы в двух словах рассказать о вашей работе читателям, которые, возможно, никогда о ней не слышали?
Энн: Тем, кто хочет узнать все подробности, я могу посоветовать книги PiHKAL и TiHKAL. Фенилэтиламины и триптамины – две главные семьи психоделических веществ. Сашу считают главным исследователем психоделиков. Д-р Хоффман уже покинул мир в возрасте 102 лет (он синтезировал ЛСД в 1932 году).
Сотрудница Шульгиной Таня Мэннинг, которая тоже участвует в интервью, поясняет: Я думаю, что Хоффман открыл чудесное вещество, но Саша синтезировал примерно 250 активных компонентов, а также множество других – они не были активны, оказались токсичными или такими, что мы не захотели заниматься их дальнейшим изучением. Альберт Хоффман исследовал несколько веществ, но я считаю, что именно Саша является психоделическим химиком нашего времени номер один: он создал больше психоделиков, чем любой другой учёный. Что очень важно, он изучил их действие на себе.
– Как Вы считаете – какие плоды уже принесла ваша работа и какое влияние оказала на общество?
Энн: Зависит от того, где вы живёте. В районе Сан-Франциско такое явление, как психоделики, воспринимается более позитивно, чем, скажем, в Канзасе или Мичигане. В студенческой среде интерес к психоделикам не просто не уменьшается – он растёт.
Существует всемирный международный андеграунд. Он постоянно экспериментирует. Одна часть их наработок представляет ценность для человечества. Другие результаты токсичны и опасны. Но этот негатив – следствие запрета целого класса веществ. Контроль качества отсутствует. Потребитель никогда на 100% не знает, что получает. Это очень прискорбно.
Судя по опыту запрета веществ, все страны, которые пытались это делать, совершали одни и те же ошибки. Запрет кокаина и героина – веществ опасных и вызывающих зависимость – не приводит к тому, что их перестают употреблять. Запрет лишь увеличивает смертность, связанную с этими веществами.
Запрет того, что пользуется спросом, всегда даёт один и тот же результат – возникает гигантская подпольная индустрия и всё, что ей сопутствует. Пример – мексиканские наркокартели в наши дни. Это неизбежно. Если бы вещества были легальными и людей просвещали в вопросах их употребления (причём образование – самое важное), то появился бы контроль качества. Возникла бы возможность исследовать психотерапевтический потенциал психоделиков.
– Что Вы думаете о войне с наркотиками? Зачем власть ведёт эту войну?
Энн: Она сказочно обогащает некоторых людей. В США пенитенциарная система и Управление по борьбе с наркотиками получают благодаря этой войне финансирование. Легализация наркотиков им абсолютно невыгодна. Они имеют хорошие деньги и не намерены их терять. Я понимаю, это звучит цинично, но так я думаю.
– Существует ли лучшая или даже идеальная модель?
Энн: Посмотрите на Испанию. После смерти Франко Испания проводит очень разумную наркополитику. Меня радует тот факт, что сейчас некоторые южноамериканские страны берут её за образец. В Испании взрослый человек может хранить некоторое количество любых наркотиков для личного употребления. Этого количества недостаточно для продажи. Испанская система позволяет покупать вещества, но не торговать ими. Это абсурд, но так испанцы пытаются удовлетворить международных регуляторов. Я думаю, что испанская модель эффективна.
– Как общество должно относиться к наркотическим веществам?
Энн: Следует просвещать людей в этом вопросе. Необходимо образование, а не пропаганда. Начинать нужно со школы.
– В США действуют подобные образовательные программы, но они не слишком эффективны. Какой должна быть эффективная программа?
Энн: Я думаю, что о веществах должны рассказывать публике учёные, согласные сотрудничать с властями. Сейчас нам доступна масса научной литературы. Отсутствие просвещения в вопросах половой жизни приводит к подростковым беременностям, росту венерических заболеваний и т. п. Так же и в вопросе веществ. Молодёжь должна знать факты.
– Вы хорошо знаете, как с годами менялось наркопотребление. Насколько и как картина наркопотребления изменилась при Вашей жизни?
Энн: По сути, ничего не изменилось. Молодые люди с опытом просвещают своих друзей. Сейчас многие студенты колледжей и университетов обладают глубокими познаниями в вопросе веществ, много читают о них и распространяют эти знания в своей среде.
Наркотический андеграунд процветает. И это замечательно (смеётся). Кроме того, в наши дни гораздо больше литературы. Когда мы с Сашей выпустили две наши книги, научной литературы на эту тему было мало. Сейчас есть масса книг, которые заслуживают внимания.
– В чём состоит ваше с Сашей наследие?
Энн: Книги. Можно запретить или ограничить многое, но книги доступны везде. Именно поэтому мы продавали их по низкой цене, чтобы сделать доступными для широких масс. Они содержат увлекательные истории, способные заинтересовать читателя, и проверенные, достоверные сведения. Я думаю, что мы можем гордиться ими.
– В Вашем доме постоянно присутствуют люди. Кто они?
Энн: Очень многих интересует действие веществ. Мне трудно подсчитать число людей, которые приходили к нам с Сашей и говорили: «Вы изменили мою жизнь». Многие из них испытывали глубокую депрессию и приняли MDMA. Вещество помогло им получить доступ к тому измерению их личности, которое было для них закрытым. Это очень важный опыт для многих людей. У нас есть друзья, которые не принимают психоактивные вещества, но интересуются работой мозга, психологией и метафизикой. Это очень широкий круг интеллектуалов. Каждый год мы устраиваем два больших «фестиваля»: к нам приезжают люди со своими напитками, едой, они знакомятся и общаются. Это чудесные праздники.
– Пожалуйста, расскажите о влиянии психоделиков на Ваш личностный рост. Какие психоделики Вы считаете полезными в деле познания себя?
Энн: Химия человеческих тел индивидуальна. Я могу предпочитать определённое вещество или визионерское растение. Они могут быть моими учителями, но это не означает, что они подходят другим людям. Есть вещество под названием 2C-B-FLY – это психоделик из класса фенилэтиламинов, семейства 2C. Это моё любимое соединение – главным образом, из-за того, что оно пробуждает чувственность, эротизм. В больших дозах вещество вызывает мощные внутренние галлюцинации – сложные геометрические узоры, напоминающие те, что вызывают мескалин, 2C-E и MDA. В низких дозах оно действует скорее, как энтактоген, чем классический психоделик. И однажды я рассказала о нём в интервью. Вокруг 2C-B-FLY сразу же возник ажиотаж – интернет был полон вопросов. Но в итоге многие из тех, кто его попробовал, остались разочарованы. Поэтому я не вижу смысла говорить о своих любимых психоделиках. Люди должны сами искать себе союзников.
Возьмите аяхуаску. Одна моя близкая родственница чувствует, что для неё это величайший учитель из всех психоделиков. Но я не могу принимать аяхуаску. У нас Сашей было два интересных опыта с аяхуаской. В первый раз церемонию проводили наши очень близкие друзья. Переживания Саши кардинально отличались от моих, но мы с ним почувствовали, что аяхуаска никогда не станет главным явлением в нашей жизни, хотя это был приятный опыт.
Спустя шесть месяцев мы захотели повторить. Мы оказались в том же месте с теми же людьми и на этот раз приняли очень маленькое количество. Мы всегда проявляем осторожность с субстанциями. Всё время, пока длилось состояние, я сидела, вцепившись в кресло, поскольку чувствовала себя так, словно меня переезжает поезд.
Я не вынесла из этого опыта никаких уроков. Единственное, что меня волновало – как остаться в живых. Опять же, Саша чувствовал иначе, но и для него этот опыт оказался негативным. В конце трипа голос в моей голове сказал: «Больше сюда не приходи». Я подумала: «Ну, я не обязана слушаться».
На следующий день проходила вторая сессия. Мы решили поучаствовать, но приняли минимум – примерно треть того, что употребили накануне. И меня опять переехал поезд. Саше тоже стало плохо. Только на этот раз всё длилось не так долго. Я снова услышала голос, который спросил: «Ты что, не поняла, что я тебе сказал?» И тут я с ним согласилась: «Да, поняла, больше не буду». С тех пор я никогда не принимала аяхуаску и не намерена. Аяхуаска – лучший союзник многих моих знакомых, но не наш с Сашей.
То же самое с марихуаной. Было бы здорово иметь способность наслаждаться марихуаной, потому что её можно курить каждый день, и мы знаем многих, кто так и делает. Опять-таки, я не переношу алкоголь, поэтому кроме марихуаны не остаётся ничего, что можно было бы принимать каждый вечер. Но и марихуаной нам с Сашей не дано наслаждаться. Саша чувствует, что для него это пустая трата времени, потому что он ничего не выносит из этого состояния. Раньше я не понимала, но дочь объяснила мне, что мой опыт с марихуаной отличается от опыта других людей. Марихуана вызывает у меня мощнейший психоделический трип, но только это трип в мир паранойи. А это не очень весело. Единственное, о чём я думала в тех случаях, когда курила – во-первых, как побыстрее выбраться из этого состояния, во-вторых – давала себе обещание никогда в него возвращаться. Однако марихуана – любимое растение или наркотик для миллионов людей.
Экспериментировать следует очень осторожно. Пожалуйста, пусть рядом с вами будет трезвый человек, готовый помочь – просто подержать за руку или сказать правильные слова. Даже если вы имеете солидный опыт употребления ПАВ. Я знала многих людей, которые пренебрегали этим правилом и оказывались в неприятных ситуациях.
Я думаю, что психоделики – великий инструмент духовного познания, но они могут завести вас в очень, очень тёмные измерения сознания, и вы не будете знать, как оттуда выбраться.
Поэтому будьте бдительны и уважайте своё ментальное, эмоциональное и физическое здоровье. Берегите тело и не принимайте мощные вещества или растения, если ваше здоровье расстроено.
Что касается вопроса о том, как психоделики повлияли на мою жизнь, я затрудняюсь с ответом. Я не знаю, какой бы моя жизнь была без них. Ещё в раннем детстве я имела переживания, которые можно считать духовными. Наверное, я бы занималась духовным поиском, только без помощи веществ.
Психоделики дают нам представление о природе времени и разных уровнях реальности, которые недоступны в обычном состоянии сознания. Они учат, что мы гораздо разумнее, чем нам кажется, что ментально мы гораздо сильнее, чем думаем, и что мы способны на большее, чем нам представляется. Я думаю, что психоделики – это чудо.
Но они не для каждого. Есть люди, которым они не союзники, и таким людям подходит гипноз или трансовые состояния, которые открывают те же двери. Человеческое существо не ограничено одним-единственным способом самопознания. Обращайтесь к помощи психоделиков лишь в том случае, если уверены, что это ваш путь.
5 интересных веществ, которые Энн и Саша Шульгины открыли, синтезировали и популяризировали
MDMA
MDMA синтезировали немецкие химики в начале прошлого века, но Саша познакомил с ним человечество. В книге PiHKAL он описывает переживания, вызванные дозой экстази в 120 мг: «Охапка дров выглядела настолько прекрасной, что эту красоту невозможно выразить словами. Это пик красоты и радости. Я боялся повернуть голову и посмотреть на горы. Я опасался, что не вынесу красоты этого зрелища. Всё-таки, я посмотрел, и был ошеломлён. Каждый должен испытать это состояние. Я чувствую абсолютное умиротворение. Вся моя жизнь была прелюдией к этому состоянию. Я чувствую, что вернулся домой. Я стал собой».
Aleph-1 (DOT)
Шульгин, который изобрёл 2,5-диметокси-4-метилтиоамфетамин, написал о нём в своём дневнике:
«НИКОМУ НЕ РАССКАЗЫВАЙТЕ об этом веществе, чтобы его нельзя было идентифицировать и уничтожить. Во всех научных публикациях в смежных областях описывайте его уклончиво, без конкретики. Фиксируйте всю работу в направлении этого вещества в моём архиве. Давать им (гомологам Aleph) кодовое название SH – чересчур информативно».
Шульгин считал, что это «чересчур информативно», поскольку, по его мнению, Aleph был «сущностью силы». Говоря «уничтожить», он подразумевал, что Управление по борьбе с наркотиками может попытаться уничтожить записи о синтезе вещества. Надо понимать, что Шульгин дал такую характеристику веществу, находясь под его воздействием. Трудно сказать, насколько она объективна. Он также характеризовал действие Алефа как «психоделическая интоксикация, рост эго и элементы мании».
5-MEO–DIPT
Вещество, известное как Фокси Метокси (Foxy Methoxy), некоторые называют психоделической Виагрой – оно обладает сексуально стимулирующим действием и позволяет переживать несравненные оргазмы как мужчинам, так и женщинам.
MMDA
Вещество, напоминающее MDMA, но позволяющее «смотреть кино при закрытых глазах» – у потребителя возникают абсолютно реалистичные внутренние видения. В PiHKAL Шульгин пишет: «При закрытых глазах галлюцинации кажутся абсолютно реальными и объёмными, как в кино. Сначала эти видения были чёрно-белыми, потом начали появляться цвета: зеленовато-жёлтый, потом пурпурный, потом синий, и, наконец, красный. Сперва я видел гигантские цифры на игральных столах, потом увидел людей».
2C–B
По мнению самого Шульгина, это самый сексуально стимулирующий компонент из всех, им синтезированных. По его словам, он был убеждён, что однажды фармацевтические компании начнут массово выпускать 2C-B в качестве афродизиака.
подготовка Макс Катрич
