Он служил в ВВС, водил дружбу с голландским убийцей-психопатом, год катался по стране с волосатыми парнями из банды «Ангелы ада», был доверенным лицом кандидата в президенты, планировал купить на свою ферму пару слонов, закидывался всеми известными психоактивными веществами и однажды подкинул Джеку Николсону окровавленное лосиное сердце. Его биография интереснее многих остросюжетных фильмов.
Хантер Томпсон родился в семье ветерана первой мировой и библиотекарши из Кентукки. Хантер гораздо быстрее своих сверстников понял, что мир – не самый дружелюбный аттракцион.
Когда Хантеру было 14, его отец умер от миастении – мышечной слабости. В наследство сыну он оставил невнятные воспоминания о совместном прослушивании новостей по радио да немного пьяной мудрости. «Никакой паранойи не существует, – сказал он мне однажды, – даже самые худшие твои страхи однажды реализуются, если ты будешь гоняться за ними достаточно долго. Будь начеку, сынок, в глубине темноты скрываются проблемы, сомнений в этом нет. Дикие звери и жестокие люди, и некоторые из них схватят тебя за шею и заставят тебя склонить голову, если только ты не будешь начеку». Хантер выслушал и сделал все по-своему.
Следующие годы, до окончания школы, быстро выросший акселерат Томпсон провел, играя в бейсбол, неплохо схватывая материал в школе, попивая пиво, соблазняя ровесниц, ввязываясь в хулиганские делишки.
«Я рос малолетним правонарушителем, я был Билли Кидом Луисвилля, мне нравилось воровать, крушить, пить алкоголь, все это необходимо, если ты решил уже стать преступником». Так сам Томпсон написал в собственной автобиографии под названием «Царство страха». Следует, однако, помнить, что образ вечного хулигана был его фирменным до конца жизни и есть все причины подозревать его в приукрашивании событий. Например, потерю девственности в 14 лет он обставляет соответствующе. Впервые Хантер занимается сексом не с какой-нибудь одноклассницей, а со зрелой дамой, знакомой семьи. Во время приступа страсти женщина вгрызается в лицо паренька так, что остаются шрамы. История быстро становится известна общественности, но Хантеру это только на руку: после такого уважение сверстников обеспечено на долгие годы. «Она использовала меня, как прыщавую секс-игрушку, я же считал ее любовью всей своей жизни. С чего ей взбрело в голову вцепиться мне зубами в лицо, я так и не понял».
Мать Хантера и двух его братьев так и не оправилась после смерти мужа, стала много пить. Нужно было как-то зарабатывать на жизнь. Томпсон начинает работать на отца девочки, с которой встречался в школе, но вскоре все портит. Спустя две недели он щедро царапает новенькому рабочему грузовику борт и приходит в такой ужас, что делает очередную глупость, которая меняет его судьбу: через час после аварии он бежит записываться добровольцем в армию, чтобы избежать гнева отца своей бывшей, а заодно уехать подальше от матери-алкоголички и вездесущего Додсона. «Помню, тогда я подумал: ну вот оно, вырвался…». Томпсон сдает экзамены приемной комиссии на девяносто семь баллов из ста и ему рекомендуют отправиться во Флориду служить в ВВС. Естественно, никаким пилотом ему быть не хотелось, его главной амбицией в этот момент было уклонение от наказания за разбитый грузовик.
Ему удается занять место редактора в армейской спортивной газете. «Я отправился в библиотеку базы и взял там три книги по журналистике и читал до самого закрытия. Я выяснил все, что требовалось о заголовках и врезах, кто, когда, где, чего и так далее. Заснуть в ту ночь мне едва ли удалось. Это же мой шанс, возможность вырваться из этого долбанного места. Так я стал редактором».
Кроме того, втайне от начальства, он пишет под псевдонимом и для других изданий. Место журналиста давало ему невероятные по меркам кадета возможности – кататься по стране со спортивными командами, ходить в гражданском, отлучаться из части и вообще забывать об армейской рутине на месяцы. Здесь же, в ВВС, будущий гений впервые пробует амфетамин и начинает спать с двадцатипятилетней дочерью полковника.
А еще видит трагические смерти прямо перед носом: сначала на учениях, потом на гонках, откуда ведет спортивный репортаж – фотографа сбил болид Формулы-1 – после этого у Хантера случился нервный срыв, двухмесячный запой и он окончательно понял, что хочет покинуть армию. «Его звали Джордж Томпсон, очень одаренный парень был. Когда он пробирался к выходу, его вместе с камерой расплющило гоночным автомобилем, как гамбургер. О, Боже, той ночью мне пришлось писать некролог для спортивного раздела. Я растерял форму, и из бравого летчика превратился в готового кадра для пребывания в психушке почти со скоростью света». Просто уйти нельзя было, по контракту он был обязан провести в ВВС еще два года, но Томпсон ведет себя как образцовый раздолбай. Формально он соблюдает все правила и субординацию, но действует так вызывающе и высокомерно, что в 1957 году его увольняют с почетом, да еще и с припиской о его дурном влиянии на других солдат.
Какими бы ни были достижения Хантера в журналистике или политике, больше всего он все же известен как автор книги «Страх и отвращение в Лас-Вегасе. Дикое путешествие в сердце американской мечты». Она – синоним его творчества и гонзо-журналистики вообще. Даже если это звучит чертовски банально, «Страх и отвращение…» действительно самая глубокая по содержанию из крупных работ Хантера.
Хантер утверждает, что эта история даже не роман, а развернутое и точное описание его поездки в Лас-Вегас. В книге мы видим двух героев – Рауля Дюка и Доктора Гонзо, за которыми скрываются сам Томпсон и его друг Оскар Зета Акоста – мексиканский правозащитник, адвокат, бешенный тип, «слишком дикий, чтобы жить и слишком редкий, чтобы сдохнуть». Акоста, пожалуй, единственный из окружения Томпсона, кто может сравниться с ним по энергии, ненависти к президенту Никсону и любви к запрещенным веществам. Тем, кто знаком с историей лишь по фильму может показаться, что их поездка в Вегас – это просто нарко-трип двух безумцев, окончательно расплавивших свои мозги в Америке 60-х. Но это вовсе не так. Все началось в 1968, когда издательство Random House, увидевшее в Томпсоне золотую жилу, дало ему шесть тысяч долларов авансом и абстрактное задание написать об американской мечте. Хантер начал метаться по стране и оказался в Чикаго во время садистского и бессмысленного подавления демонстраций. Увидев, как полиция забивает протестующих словно скот, он понимает, что американская мечта сдохла как раз на излете 60-х. За пару месяцев до этого был убит Роберт Кеннеди – брат того самого Джона Кеннеди и у страны не осталось достойного кандидата. Писать было вроде как уже не о чем. «Меня била дрожь, ни о каких заметках я и думать не мог, только смотреть в экран телевизора расфокусированным взглядом и тихо офигевать от того, что происходило вокруг. В телевизоре творилось примерно то же самое. Я видел самого себя, в ужасе убегающего от копов на Мичиган-драйв, всего в двух шагах впереди от размахивающей дубинкой свиньи, каждую секунду ждущего пули в легкое, которая поразит меня прежде, чем я услышу звук выстрела».
В 1970-м случилось событие, которое снова заставило броситься на поиски американской мечты: во время антивоенных демонстраций полицией был застрелен журналист и хороший знакомый Хантера Рубан Салазар. Нити расследования вели из Лос-Анджелеса в Лас-Вегас. К тому же, Томпсону дали задание описать два события, которые как раз должны были случиться в Вегасе – мотогонка «Минт-400» и антинаркотический съезд полиции. Пасьянс сошелся. Расследование смерти друга, мотоциклы и наркотики смешались с американской мечтой, которая, казалось, осталась только в Лас- Вегасе. Хантер и Акоста под завязку набили багажник целым музеем психоактивных веществ и отправились в город, переполненный всеми сортами человеческих отбросов. «У нас было два мешка травы, семьдесят пять таблеток мескалина, пять марок мощнейшей кислоты, полсолонки кокаина и гора возбудителей, успокоительных и всего такого всех цветов». Вместо американской мечты они нашли то самое место, в котором она умерла и, кажется, уже начала смердеть. Вегас, полный проституток, мошенников и копов, приехавших на конференцию, заставляют Томпсона задуматься о протестном движении. Именно тогда оно было на самом пике – хиппи заполнили каждую щель в Америке, рок-н-ролл звучал повсюду, а сексуальная революция была в разгаре. Казалось, еще пара лет и ход истории поменяется раз и навсегда. Но Хантер говорит нечто совершенно неожиданное: «Весь этот балаган с миром и любовью подходит к концу, революция хиппи провалилась, «дети цветов» превратятся в торчков или остепенятся или найдут работу». Вскоре так и случилось. Праздник 60-х кончился, и началось похмелье 70-х. Пришло время отгребать от копов с дубинками или идти в клерки и смириться с приходом Никсона.
У Хантера Томпсона были тяжелые формы зависимости от многих вещей: мотоциклов, оружия, павлинов и прочего. Но политика была одной из первых в его списке. Выборы Томпсон видел как азартный и злой спорт и однажды решил сыграть по чужим правилам и по возможности выиграть. В 1970-м он баллотировался на пост шерифа округа Питкин в Колорадо. Хантер сам тогда жил в городе Аспен – тот как раз стал местом притяжения всевозможных фриков: хиппи, байкеров, фанатов психоделики и битников. Томпсон решил, что сделав ставку на них, можно здорово подняться. Расчет был следующий: такие элементы почти никогда не голосуют, но если начнут, то могут стать решающей силой. Программа Томпсона включала легализацию наркотиков, снос всех зданий, которые загораживали горы, а также переименование Аспена в Жирдяево (Fat City), чтобы отпугнуть от города инвесторов и сохранить очарование глухомани. Как видно по этим пунктам, на победу он особо не надеялся. При этом Томпсон умудрился набрать 44% голосов и, если бы не вмешательство властей, мог бы стать новым шерифом округа. «В городке, в котором ни один кандидат не набирал больше двухсот пятидесяти голосов, полностью лысый и в высшей степени радикальный кандидат от власти фриков, набрал на выборах шерифа в 1970 году 1065 голосов! И, тем не менее, проиграл сопернику, набравшему на 400 голосов больше». Хантер с самого начала сделал одну фатальную ошибку – еще до старта предвыборной гонки отправился в Rolling Stone и рассказал эту историю, заявив, что с удовольствием напишет о ней во всех подробностях. Попутно Томпсон с успехом пытался эпатировать редактора – притащил с собой шесть париков, которые менял по ходу рассказа. К тому же, он пришел с паком пива и выпил его весь прямо во время собеседования. Благодаря публикации, забавная провинциальная история превратилась в едва ли не дело национальной важности. Она привлекла слишком много внимания, чтобы от нее отвели взгляд слишком крупные политики. Если сначала власти округа вообще не воспринимали Томпсона и его партию фриков всерьез, то после публикации забили тревогу и подключили административные ресурсы. К тому же в Rolling Stone написали, что кандидат от фриков сам даже не надеется на победу. Из-за этого он потерял множество избирателей. Хантер действительно мог победить и стать шерифом – вот, что по-настоящему невероятно в этой истории. В какой-то момент дело приняло серьезный оборот: Хантеру и его семье начали поступать угрозы и источники в полиции сообщали о возможной вооруженной засаде на кандидата от фриков. Его сторонники начали повсюду таскаться за ним с оружием, чем только накаляли обстановку.
В 1972 году Хантер Томпсон, уже плотно сотрудничающий с Rolling Stone, взялся освещать предвыборную гонку. Ричард Никсон планировал переизбраться на второй срок и демократы не могли ему в этом помешать. Но Томпсон, присоединившийся к избирательному штабу кандидата в президенты Макговерна, заглянул за кулисы большой политики и вытряхнул оттуда наружу всю грязь в свойственной только ему жутковато-абсурдистской манере.
Забавный момент: однажды, во время этой кампании Никсон подбросил Томпсона на своей машине до аэропорта. В дороге президент предложил ему обсудить политику, но тот отказался и всю дорогу они болтали о футболе. В конце пути Хантер даже признал, что у Никсона есть свое обаяние – притягательность действительно плохого парня. Нация любила плохих парней и выбрала его снова. Результатом политической авантюры стала книга «Страх и отвращение в предвыборной гонке 72-го», которую вскоре признали классикой политической документалистики и гонзо-журналистики. Многие неожиданно для себя открыли, что Томпсон – это не только тот психопат, который пишет про психопатов, но и автор, который действительно разбирается в современной политике и готов обсуждать ее с сумасшедшим упоением азартного игрока. Потом Томпсон будет часто писать о выборах и войнах, но такого большого и мощного материала уже не создаст.
Вокруг Томпсона вилось так много легенд и странных образов, что павлины, которых он разводил на ранчо, не казались чем-то из ряда вон. Меж тем, они действительно были. Одно время Хантер вполне серьезно рассматривал возможность приобрести несколько слонов.
В 1974 году в Томпсоне что-то ломается, возможно, сыграли роль наркотики, всеобщее признание и уход Никсона. Потеряв злейшего в своей жизни врага, Хантер начал чахнуть. В августе ненавистный теперь уже всей стране президент досрочно вылетел из Белого Дома, как пробка из-под шампанского. С середины семидесятых Хантер стал настоящей рок-звездой от журналистики. В его уединенное поместье в Колорадо постоянно приезжали гости, прихлебатели, друзья, поэты, актеры и музыканты. Встретить Джека Николсона или музыкантов Rolling Stones здесь было проще, чем на съемках или концерте. В 1980-х вышел фильм «Там, где бродит бизон» с Биллом Мюрреем в главной роли. Он сыграл там Хантера и журналиста начали узнавать на улицах даже простые обыватели. Но Томпсон спекся, в нем что-то сломалось, создание статей и книг шло с трудом, им начали овладевать ярость и тоска. Он продолжал вести безумный образ жизни, выпивал по бутылке бурбона в день, стрелял из своей коллекции оружия по кабанам, взрывал самодельную взрывчатку, тащил в дом толпы порно-звезд и согласных на все актрис. В том же 80-м его жена Сандра Конклин, уставшая от измен, уходит вместе с сыном. Хантер продолжает работать, но пишет нерегулярно и лишь для того, чтобы побороть отчаяние. В 83-м выходит роман «Проклятие Гаваев» – своеобразное продолжение «Страха и отвращения в Лас-Вегасе». Обстановку немного разряжает второй брак, выход фильма «Страх и ненависть в Лас-Вегасе» 1998 года с Джонни Деппом и Бенисио Дель Торо, а также 11 сентября и Джордж Буш. Война с терроризмом и приход президента по опасности для страны сравнимого с Никсоном, сначала побудили снова бросится в политическую журналистику, как в былые годы, но затем лишь удвоили злобу и подавленность. «Все, башен больше нет, только кровавый мусор и нет больше надежд на мир в наше время ни в США, ни в любой другой стране. Не стоит испытывать каких-то иллюзий по этому поводу, мы сейчас воюем с кем-то, и мы будем продолжать эту войну с таинственным врагом до конца наших дней». 20 февраля 2005 года Хантер печатает слово «адвокат» на печатной машинке и тут же за столом стреляет себе в голову из пистолета. Домашние, которые как раз гостили в поместье, принимают хлопок за звук упавшей книги и не придают ему значения. Через какое-то время, вошедший в комнату сын Хантера Хуан, обнаруживает тело отца. Он берет дробовик, заряжает его, выходит на заснеженную улицу и трижды стреляет в воздух, чтобы воздать почести величайшему нонконформисту 20-го века.
Уродливая и восхитительная колонна, высотой с 12-ти этажный дом стоит посреди долины в Колорадо. Пушка, размещенная в пылающем кулаке монумента, выстреливает смесью пороха и праха Хантера С. Томпсона прямо над толпой из трехсот орущих человек. Среди присутствующих гостей Джек Николсон, Билл Мюррей, Бенисио Дель Торо, Шон Пенн и бывший кандидат в президенты Макговерн. У подножия колонны с ужасом взирает на происходящее пластиковый президент Никсон. Пока прах рассеивается над долиной, оглушительно играет «Mr. Tambourin Man» Боба Дилана – еще одна часть завещания усопшего. Хантер заранее подробно спланировал свои похороны. Джонни Депп лично оплатил все расходы, отдав на все это три миллиона долларов. Спасибо, мистер Томпсон.
