Когда Лори Брукс во второй раз менее чем за год поставили диагноз «рак», тревога и депрессия, с которыми, как она думала, она справилась, вернулись.
Брукс, которая живет в Абботсфорде, является одним из четырех канадских больных раком, которым недавно было предоставлено разрешение от канадского министерства здравоохранения, позволяющее ей использовать псилоцибин в качестве средства лечения дистресса в конце жизни.
Добиться этого ей помогла коалиция практикующих врачей Therapsil из Виктории. Некоммерческая организация выступает за терапевтическое использование псилоцибина – препарата, который содержится в волшебных грибах и который имеет эффект, аналогичный ЛСД и другим психоделическим препаратам, – в малых дозах для пациентов, получающих паллиативную помощь.
Доктор Брюс Тобин, психотерапевт, живущий в Северном Сааниче, является основателем некоммерческой организации и более десяти лет назад заинтересовался действием псилоцибина. Тобин начал понимать, что, хотя обычная терапия срабатывала для некоторых, существует широкий круг людей, страдающих такими состояниями, как клиническая депрессия, тревога или посттравматическое стрессовое расстройство, а часто и зависимостью, и эти вещи нельзя вылечить с помощью традиционной терапии.
Чаще всего псилоцибин изучали в связи с дистрессом в конце жизни, который Тобин называет «неприятной комбинацией» депрессии, тревоги и безнадежности, которую можно почувствовать после получения неизлечимого диагноза.
В январе 2017 года Тобин подал заявку на исключение по разделу 56 в соответствии с Законом о контролируемых веществах от имени класса пациентов, у которых был неизлечимый рак, которые переживали тяжелый жизненный стресс и уже испробовали все другие формы лечения.
Ранее в этом году Министерство здравоохранения Канады официально опровергло это приложение, заявив, что наука о псилоцибине не была достаточно развита для использования таким образом.
После этого первоначального заявления некоммерческая организация была вынуждена изменить свою стратегию и начала давать возможность пациентам, таким как Брукс, подавать заявки на себя, помогая обучать их процессу и другим практикующим врачам, которые хотели иметь возможность назначать такое лечение.
«Люди имеют право умирать в Канаде с помощью при смерти (прим MG: речь об эвтаназии), но как насчет живой части?» – говорит Брукс. «Между окончательным диагнозом и смертью проходит много времени».
Брукс говорит, что она просто хотела пережить свой первый приступ рака. Она не задавала вопросов о своем лечении, и ее беспокойство начало поглощать ее настолько, что в конечном итоге оно начало проявляться физически, и она не могла поднять руку. До одобрения в этом месяце, Брукс использовала свою первую дозу псилоцибина в октябре 2019 года.
Перед трипом Брукс посетила четыре или пять сеансов психотерапии. Ей пришлось проработать «много вещей», прежде чем принять дозу, чтобы выяснить, что она хотела бы получить от этого опыта. Путешествие Брукс длилось шесть часов, и сразу после этого она снова смогла поднять руку.
«Как только моё путешествие закончилось, я сказала своему терапевту – это было потрясающе, но я больше не хочу делать это снова», – говорит она.
Она описывает, как чувствовала эти «волны», которые сбивали ее с ног на протяжении всего пути. Сначала волны были огромными, но к концу Брукс почувствовала, что ее осторожно покачивают в лодке.
«Самым большим событием в отношении моего рака стало то, что после этого я смогла увидеть свой рак в коробке на полу – он больше не нависал надо мной каждый день. Мое беспокойство ушло ».
По словам Тобина, медицинские работники все еще находятся в процессе понимания эффектов псилоцибина на неврологическом и биохимическом уровне.
«По сути, псилоцибин позволяет людям столкнуться с определенными частями своей жизни или жизненной истории, на которые действительно трудно смотреть в нормальном состоянии сознания», – объясняет он. “Это позволяет человеку как бы понять правду о своей ситуации и ясно увидеть, что для него важно”.
После этого путешествия Брукс говорит, что люди говорят ей, что она больше не выглядит больной.
Она чувствует себя умиротворенно, и ее давнишнее желание «угождать людям» исчезло. Ее отношения с мужем и четырьмя детьми развиваются, и семья может вести более открытые беседы.
«Я смогла быть счастливой и свободной от тревог и не беспокоиться о том, что произойдет завтра, я могу жить сегодняшним днём и чувствовать данный момент», – говорит она.
перевод MUSHROOM GENETICS
