Начиналось все довольно невинно.
Я стал… думать. Сначала в гостях, потом чтобы расслабиться. Неизбежно одни мысли приводили к другим, вскоре я стал более чем просто “мыслителем за компанию”. Я стал мыслить в одиночку – “для расслабления”, – говорил себе; но я знал, что это не так.
Начиналось все довольно невинно.
Я стал думать, сначала в гостях, и потом чтобы расслабиться. Неизбежно одни мысли приводили к другим, и вскоре я стал более чем просто “мыслителем за компанию”. Я стал мыслить в одиночку – “для расслабления”, – говорил я сам себе; но я знал, что это не так.
Мыслительный процесс становился мне все более и более необходим, и в конце концов я стал думать непрерывно. Я знал, что мысли и работа несовместимы, но был уже не в силах себя остановить.
Я стал избегать друзей во время обеденного перерыва, чтобы почитать Торо или Кафку. Когда я возвращался назад к себе в кабинет, у меня шла кругом голова; я ничего не понимал, спрашивая себя: “Что вообще мы все здесь делаем”?
Дома тоже все обстояло не лучшим образом. Как-то вечером я выключил телевизор, и спросил жену о смысле бытия. Эту ночь она провела у своей мамы.
Вскоре я приобрел репутацию законченного мыслителя. Как-то меня вызвал босс. Он сказал: “Слушай, ты мне нравишься, и мне больно тебе это говорить, но твое думание стало вызывать проблемы. Если ты не прекратишь думать на работе, тебе придется подыскивать себе другое место”.
Это дало мне серьезную пищу для размышлений.
После разговора с боссом я пришел домой пораньше. “Дорогая”, признался я, “я думал….”.
“Я знаю, что ты думал” – сказала она, “и я подаю на развод!”.
“Но, дорогая моя, не все так уж безнадежно”.
“Все достаточно серьезно” – выговорила она с дрожащей нижней губой – “Ты думаешь столько же, сколько профессора университетов, и университетские профессора получают крайне мало, и если ты будешь продолжать столько же думать, у нас в доме вообще не станет денег”.
“В этом силлогизме есть изъян” – сказал я нетерпеливо, и она разрыдалась.
Я не выдержал. “Я иду в библиотеку” – прорычал я, и, тяжело ступая, вышел за дверь. Я шел к библиотеке, в настроении почитать Ницше. Я влетел на парковочную площадку и взбежал к большим стеклянным дверям…. они не открылись. Библиотека была закрыта. И уже сползая на землю, скребя ногтями по бесчувственному стеклу, плача по Заратустре, краем глаза я заметил наклейку. “Друг! Не идет ли под откос твоя жизнь из-за безудержного мышления?”
Вы, наверное, узнали эту строчку. Это из всем известного объявления на столбах общества “Анонимные мыслители” (“АМ”).
Это и стало причиной тому, что сегодня я – выздоравливающий мыслитель. Я ни разу еще не пропустил ни одного собрания “АМ”. На каждой такой встрече мы смотрим “необразовательное” видео; последний раз это было “Ну погоди”.
Потом мы делимся опытом того, как мы избегали мышления со времени последней встречи.
У меня по-прежнему есть работа, и в семье тоже все стало налаживаться. Жизнь попросту кажется как то…. легче, что ли, с тех пор, как я прекратил думать.
Автор неизвестен.
