ТАК НАЗЫВАЕМЫЕ НАРКОТИКИ

 Дмитрий Гайдук  …мы слышим гроз­ные антинаркотические инвективы от тех, кто никогда не пробовал наркотиков, никогда их не попробует и ничего о них не знает. Некомпетентность таких пропагандистов более чем очевидна…

Наркомания и связанные с нею проблемы – такие, как нарко­преступность, ухудшение генофонда нации, распространение СПИДа и других вирусных заболеваний – несомненно, явля­ются одним из наиболее острых негативных факторов совре­менной жизни.

 Сегодня более чем очевидно, что жесткие ре­прессивные меры не дают желаемого результата: даже такая мощная антинаркотическая организация, как ОЕА, оказыва­ется не в состоянии остановить стабильный рост наркомании в США. Известно, что в странах СНГ не менее 20% всех ра­скрытых преступлений связано с хранением, перевозкой или сбытом наркотиков; но общий процент раскрываемости таких преступлений неизвестен, и есть подозрения, что он довольно невысок. Несмотря на все усилия соответствующих органов, в каждом областном центре СНГ есть общеизвестные места, а то и целые районы, где постоянно торгуют наркотиками: при­быльность этого бизнеса покрывает любые затраты, связан­ные с его нелегальным характером.

Наркомания, еще недавно бывшая маргинальным явлением, стремительно захватывает все новые и новые области: ею по­ражена средняя и высшая школа, она проникла в вооружен­ные силы и органы охраны правопорядка, и даже в районных центрах и деревнях сегодня можно увидеть людей, находя­щихся в состоянии наркотического опьянения. Нетрудно до­гадаться, что при повышении уровня раскрываемости нарко­преступлений – для всех преступников просто не хватит места в тюрьмах.

Все это свидетельствует о том, что в тактике и стратегии борь­бы с наркотиками существуют какие-то ошибки. Жесткие меры были целесообразны, когда наркомания еще только начинала ра­спространяться, и ее можно было уничтожить в зародыше. Но теперь, когда она стала массовым явлением, для ее подавления нужны массовые репрессии, которых мы не можем допустить по целому ряду материальных и моральных причин. А спорадичес­кие репрессии (например, в результате отдельных кампаний и операций) лишь способствуют укреплению и укрупнению нар­кобизнеса, очищая его от «случайных людей».

В результате мы имеем то, что имеем. И если при этом мы хотим иметь какое-нибудь будущее, мы должны искать вы­ход из сложившейся ситуации. В предлагаемой вашему вни­манию статье предпринят краткий анализ «узких мест» со­временной антинаркотической политики и обзор некоторых альтернативных вариантов борьбы с наркоманией, которые могут оказаться (или уже оказались) более эффективными.

ТАК НАЗЫВАЕМЫЕ НАРКОТИКИ

Прежде все го, следует отметить, что ни одно европейское законодатель­ство не содержит внятного определения понятия «наркоти­ки». Если определять их как «опьяняющие вещества», то в группу наркотиков непременно попадают алкоголь, никотин и кофеин; если же считать наркотиками «вещества, вызыва­ющие пристрастие», то подавляющее большинство веществ, оборот которых сегодня законодательно запрещен, никоим образом не подпадают под это определение, поскольку мно­гие из них не вызывают не только привыкания, но и желания повторного употребления. Таким образом, более или менее однозначно о наркотиках можно сказать лишь одно: это за­прещенные психоактивные (т.е., изменяющие состояние со­знания) вещества. Разрешенное психоактивное вещество (на­пример, алкоголь) не может считаться наркотиком, равно как и пристрастие к нему не может считаться наркоманией.

Списки «запрещенных веществ» являются неотъемлемой частью любого антинаркотического закона. Наиболее точ­ное юридическое определение «наркотика» – это «вещество, включенное в соответствующий Список». Однако наркоры­нок не стоит на месте: ежегодно синтезируются десятки но­вых веществ, которые способны оказывать наркотическое воздействие, но не входят в Списки – по той простой причи­не, что к моменту принятия очередной редакции Списка их просто не существовало в природе. И каждая дополненная редакция «черных списков» вызывает к жизни новые, все бо­лее опасные вещества. К примеру, запрет на морфий в свое время породил героин, а запрет на кокаин привел к распро­странению амфетаминов.

ПРОБЛЕМА НАРКОТИКОВ.

Почему же одни пси­хоактивные вещества следует запрещать, а другие нет? Ответ на этот вопрос находится за пределами логики и здравого смысла. Известно, что введение в культурный обиход нации нового психоактивного вещества всегда сопровождалось ре­прессивными мерами. Так, появление в России табака (XVII в.) тут же породило соответствующий закон, согласно кото­рому уличенных курильщиков публично пороли кнутом. На. протяжении XVI в. правительства многих европейских стран издавали аналогичные (но более мягкие) законы, направлен­ные против табака и кофе. Репрессивная борьба с немедицин­ским потреблением никотина и кофеина велась не менее ста лет и полностью закончилась только после буржуазных рево­люций в ведущих европейских странах. Проблема пристрас­тия к этим веществам, впрочем, сохранилась, однако теперь ею занимаются не полицейские, а медики. Очевидно, со вре­менем то же самое произойдет и с другими психоактивными веществами, но сегодня говорить об этом еще рано.

ИСТОРИЧЕСКИЙ ОПЫТ свидетельствует, что зако­нодательная борьба с потреблением тех или иных веществ обречена на поражение. Когда количество респектабельных потребителей того или иного вещества возрастает до некото­рой критической отметки, соответствующий закон перестает исполняться, причем иногда его даже забывают отменить. Гораздо более перспективный способ борьбы со злоупотре­блением психоактивными веществами дает нам антиникотиновая кампания, ведущаяся сейчас в США и некоторых европейских странах. Сочетание пропагандистских акций с административным ограничением количества мест для куре­ния, а также с прецедентными исками потребителей табака к его ведущим производителям уже сегодня дало ощутимое сокращение количества курильщиков. К сожалению, к веду­щим производителям так называемых «наркотиков» подо­бные меры применить нельзя, поскольку все они находятся на нелегальном положении, а следовательно, не несут ника­кой ответственности ни перед потребителями своего продук­та, ни перед государственными органами, контролирующими торговлю и качество продукции.

ЧТО МЫ ЗНАЕМ О НАРКОМАНИИ?

Нелегаль­ность наркотиков также не дает возможности составить достоверную статистику их потребления. Оборот запрещен­ных психоактивных веществ практически монополизирован «черным рынком», и общий объем их сбыта не поддается оценке. Наркоманы «загнаны в подполье», они скрывают свое пристрастие и крайне редко обращаются за медицин­ской помощью. Анонимные опросы на тему «пробовали ли вы наркотики?» позволяют составить впечатление лишь о количестве людей, эпизодически потребляющих (или потреблявших) запрещенные психоактивные вещества, но никак не о количестве наркозависимых. С другой стороны, полицейская статистика отражает лишь количество задер­жанных, а медицинская – лишь количество обратившихся за помощью. Эти цифры на порядок меньше тех, которые мы получаем при анонимных опросах. Широко цитируются также так называемые «приблизительные оценки», критерии, определения которых нигде не разъясняются. Вследствие этого, мы не можем получить объективного представления о подлинных масштабах бедствия, и вынуждены судить о них на основании весьма неточных данных.

Человек, не имевший близкого общения с потребителями за­прещенных психоактивных веществ, как правило, не спосо­бен даже отличить наркомана по внешнему виду. Мы можем годами жить с наркоманом на одной лестничной площадке (или даже в одной квартире), не подозревая о его пристрас­тии. В то же время, мы часто выносим обвинение в наркома­нии всем, кто, с нашей точки зрения, неадекватно себя ведет, странно одевается, слушает неприятную музыку и не употре­бляет алкоголь. Поскольку такое поведение (наряду с эпизо­дическим потреблением запрещенных веществ) свойственно довольно большой части современной молодежи, кое у кого создается впечатление о едва ли не поголовной наркотизированности юного поколения. Таким образом, нехватка инфор­мации о наркотиках и их потребителях существенно искажа­ет восприятие проблемы.

К сожалению, наиболее конкретизированные и подробные сведения мы получаем от тех, кто уже приобщился к запре­щенным психоактивным веществам, но еще не успел в полной мере испытать на себе негативные последствия их потребле­ния. Эти сведения обычно имеют апологический характер, что вполне естественно. С другой стороны, мы слышим гроз­ные антинаркотические инвективы от тех, кто никогда не пробовал наркотиков, никогда их не попробует и ничего о них не знает. Некомпетентность таких пропагандистов более чем очевидна, и их деятельность скорее способствует популяри­зации наркотиков, нежели борьбе с их употреблением.

ЧТО МЫ ДОЛЖНЫ ЗНАТЬ О НАРКОМАНИИ?

Между тем, истина гораздо проще, чем принято думать. Нар­комания – не новая беда и не «чума XX века», а явление того же порядка, что алкоголизм и никотинизм. Разница лишь в том, что формирование зависимости у начинающего инъ­екционного наркомана происходит гораздо быстрее, чем у пьяницы или курильщика; но в этом повинен не столько сам наркотик, сколько способ его введения. Высокая смертность среди наркоманов чаще всего связана с употреблением кус­тарно изготовленных продуктов и нарушением санитарных норм при употреблении. То же самое можно было наблюдать и среди потребителей алкоголя во время последней антиалко­гольной кампании, когда возросло потребление технического спирта и других суррогатов. Трудности в лечении и социаль­ной адаптации наркоманов отчасти связаны с тем, что психо­логическая специфика потребляемых ими веществ пока что малопонятна большинству врачей и социальных работников. Заметим, кстати, что и в лечении пристрастия к алкоголю мы не достигли больших успехов, хотя психология алкоголика изучена как нельзя лучше.

В отличие от алкоголизма, наркомания не вызывает стремле­ния к антисоциальному поведению; большинство связанных с нею социальных проблем порождаются тем, что наркотики запрещены, а их оборот криминализован. Репрессии способ­ствуют многократному повышению стоимости запрещенных препаратов (а отсюда и предпочтение инъекций как наиболее экономичного способа употребления, и все «наркоманские» кражи и грабежи); репрессии способствуют распространению наркомании в исправительно-трудовых учреждениях, куда попадают наркоманы; но самое неприятное, что необходи­мость избегать репрессий превращает наркомана в «подполь­щика» или «партизана», а это способствует романтизации его деятельности и создает ему ложногероический ореол, оказы­вающий немалое влияние на подростков. Разрешите ему при­обретать вожделенный продукт на легальных основаниях и по реальной цене, и он тут же превратится из «злого гения эпохи» в того, кем он есть на самом деле – в добровольного больного, работающего на аптеку. И его пример уже никого не вдохновит.

К слову сказать, законодательная база для такого разрешения уже имеется. Ведь подавляющее большинство веществ, вызы­вающих зависимость, вовсе не являются запрещенными: они запрещены лишь для немедицинского использования, т.е. их производят либо импортируют и продают в аптеках при нали­чии соответствующих рецептов. Дело за немногим: признать наркоманов больными и начать выдавать им такие рецепты. Именно такая политика проводилась Советским правитель­ством в 1920-е годы, в условиях значительного распростране­ния морфинизма и кокаинизма, и в результате наркомания в СССР была практически побеждена.

ОСОБЕННОСТЬ СОВРЕМЕННОЙ СИТУАЦИИ, однако, состоит в том, что у нас за плечами не одно десятиле­тие репрессивной борьбы с наркоманией. За это время успели сформироваться мощные полицейские структуры, которые никак не заинтересованы в сокращении финансирования (которое непременно произойдет, если наркомания пойдет на спад). С другой стороны, мы имеем уже сформировавшийся наркорынок, который также не захочет расстаться со своими сверхприбылями. С третьей стороны, ненаркотизированная часть общества воспринимает наркомана как преступника, а потому едва ли способна адекватно воспринять ослабление репрессивных мер. Все это неизбежно приведет к тому, что и на «легализовавшихся» наркоманов, и на медиков, к которым они смогут обратиться за помощью, будет оказываться интен­сивное давление со всех сторон. В сущности, его уже испыты­вают на себе многие работники общественных организаций, которые пытаются реализовать в Украине программу «Harm Reduction», основанную на либеральных методах борьбы с наркоманией.

Нельзя забывать и о том, что наркомания – не самостоятель­ная болезнь, а симптом различных психических нарушений, вызывающих трудности с социальной адаптацией. Наркоман­ская среда дает наркоману своеобразную «псевдосоциализацию»: здесь он находит круг единомышленников, поддержку и взаимопомощь (по крайней мере, на первых порах), возможность самореализации и формирования характера; а романтика «конспиративной деятельности» существенно по­вышает его самооценку. Наивно полагать, что большинство наркоманов охотно расстанутся с этой средой и променяют свое «подполье» на дешевый легальный наркотик. Таким об­разом, либерализация оборота наркотиков едва ли найдет по­ддержку у их потребителей.

Ситуация 1920-х годов была кардинально иной. Наркоманы были «жертвами войны», и общество относилось к ним как к таковым. В стране не было структур, заинтересованных в проведении репрессивной политики и распространении нар­комании. И сами наркоманы не были консолидированы и, в основном, относились к своему пристрастию как к пороку. Поэтому в то время проблему можно было решить на «аптеч­ном» уровне; сегодня же для ее решения необходима мощная поддержка государственных структур, заинтересованных не в «борьбе с наркоманией», а в реальном ее преодолении. Од­нако пока что ни одна из таких структур не высказала своей заинтересованности и не оказала поддержки организациям, работающим над программами снижения вреда от наркома­нии.

НАРКОТИКИ ПРОТИВ НАРКОТИКОВ?

 Еще меньше понимания находит у наших властей так называемый «голландский опыт». Еще в конце 1970-х годов правительство Нидерландов, не внося изменений в Список запрещенных веществ, разрешило лицензированную продажу наименее опасных веществ из этого Списка в специально отведенных местах. Таким образом, была сделана попытка вытеснить не­легальный рынок «тяжелых наркотиков» (т.е. веществ, вызы­вающих сильную зависимость) с помощью легального рынка «легких наркотиков» (т.е. психоактивных веществ, не вызы­вающих сильной зависимости). Попытка, в целом, удалась: хотя рынок «тяжелых наркотиков» не удалось ликвидировать полностью, но распространение наркомании было приоста­новлено. Потребители легких наркотиков, число которых зна­чительно возросло, показали себя более вменяемыми и менее конфликтными, нежели потребители алкоголя. В частности, в Амстердаме давно прекратились драки между футбольными болельщиками, столь типичные для других крупных городов. «Голландский опыт» уже взят на вооружение правительства­ми Чехии и Бельгии, а в настоящий момент обсуждается на высшем уровне в Великобритании и Швейцарии.

Однако традиционное мнение о «голландском опыте» весьма далеко от того, что есть на самом деле. Повсеместно считается, что Голландия «легализовала наркотики», и в результате Ам­стердам стал «Меккой для наркоманов». В связи с этим стоит еще раз напомнить о том, что даже «легкие наркотики» в Гол­ландии не легализированы: они до сих пор находятся в Списке запрещенных веществ, и соответствующий закон никто не отменял. Что же касается наркотуризма, то он служит зна­чительным источником доходов для Голландии, и, в общем, способствует ее процветанию.

Разумеется, «голландский опыт» не для нас, и в первую оче­редь потому, что наше общество к нему еще не готово. Од­нако если отвлечься от наших «здесь и сейчас», то нельзя не признать, что правительство Нидерландов поступило весьма разумно. И если его решение в ближайшее время не повлечет за собой ощутимых негативных последствий, то его примеру последуют многие другие правительства. Глупо тратить деньги на борьбу с тем, из чего, при правильном под­ходе, можно извлечь немалую выгоду.

ВАКЦИНА ОТ НАРКОМАНИИ? Попытка диф­ференциации запрещенных психоактивных веществ на «легкие» и «тяжелые» также представляется не лишенной определенного смысла. Несмотря на то, что исследования воздействия этих веществ на человеческий организм прак­тически не ведутся, уже сегодня известно, что многие из них имеют гораздо более слабую способность к формирова­нию зависимости, нежели «легальные» алкоголь и никотин. Конечно, кроме зависимости, следует учитывать многие факторы; но следует учесть и тот факт, что рынок «легких наркотиков» существует у нас уже давно, и они пользуют­ся стабильным спросом у самых разных слоев населения. Кроме всего прочего, сырье для самых популярных «легких наркотиков» – марихуаны и гашиша — произрастает у нас в диком виде: это всем известная конопля.

Таким образом, борьба с «легкими наркотиками» требует ре­прессий не только против наркоторговцев, но и против всей природы в целом. Между тем, как свидетельствует опыт той же Голландии, вред от их распространения несоизмерим с убытками, которые приносят попытки их искоренения. Все что нужно для того, чтобы снизить эти убытки – это пере­смотреть понятие «крупного размера» для «легких наркоти­ков» в сторону увеличения и сменить меры пресечения для их распространителей с уголовных на административные. Даже эти незначительные изменения внесут раскол в сре­ду наркоторговцев и устранят опасную тенденцию к замене «легких наркотиков» – «тяжелыми», которая характерна для современного наркорынка. А ведь именно «тяжелые нарко­тики» обычно бывают повинны в формировании той самой зависимости, которую принято называть наркоманией.

И, В ЗАКЛЮЧЕНИЕ, позвольте подвести краткий итог вышесказанному в виде нескольких тезисов:

1. В условиях массового распространения наркомании ре­прессивные меры уже не дают должного эффекта. Напротив, их применение не позволяет правильно оценить масштабы

бедствия, контролировать оборот наркотиков и вести работу по излечению и социальной реабилитации наркоманов.

2.  Наркомания как болезнь имеет мало особенностей, ко­торые отличали бы ее от алкоголизма и прочих патологий того же рода. Опасная специфика наркомании порождается, главным образом, ее нелегальным характером, в силу кото­рого сбыт и потребление наркотиков практически уходят из-под контроля государства.

3.  Поэтому в борьбе с наркоманией представляется целе­сообразным сместить акценты с карательных мер на меди­цинские и просветительские. Только таким образом можно снизить престижность наркомании, превратить наркомана из «опасного преступника» в «психического инвалида», ка­ковым он, в сущности, и является.

4. Необходимо также пересмотреть списки запрещенных пси­хоактивных веществ в сторону их сокращения, увеличения «крупных размеров» по некоторым веществам и повышения научной обоснованности запретов на то или иное вещество. Дифференциация наркотиков на «легкие» и «тяжелые» (с соответствующим изменением «крупных размеров» и мер пресечения) также позволит нанести удар по нелегальному рынку веществ, вызывающих сильную зависимость.

5. Все эти реформы можно провести без внесения существен­ных изменений в антинаркотическое законодательство, а, следовательно, и без противоречий с соответствующими международными конвенциями, на которых оно базируется.

6. Для проведения предложенных реформ необходимо толь­ко одно: серьезная заинтересованность не в перманентной борьбе с наркоманией, а в полной и окончательной победе над ней. Формирование такой заинтересованности у лиц, обладающих властью и соответствующими полномочиями – вопрос достаточно недолгого времени: все зависит от того, как скоро проблема наркомании коснется их лично. При со­временных темпах ее распространения этого осталось ждать недолго.                                                    

Дмитрий Гайдук