“…Я осознала весь ужас происходящего: меня не пустили на территорию РФ, чтобы обвинить в контрабанде наркотиков, и таблетка эта появилась не случайно – скорее всего – это наркотик…”
Случилось то, чего я больше всего боялась с тех пор, как началась моя судебная тяжба с Россией. Напомню, что в феврале 2011 г. Я обратилась в Министерство здравоохранения Калининградской области с просьбой назначить мне лечение наркозависимости заместительной терапией на основании моей медицинской карты из наркологии, где я на учёте с 1983 г. Мне отказали на основании того, что ЗТ в России законодательно запрещена. Решение Минздрава я обжаловала в районном суде со ссылками на Конституцию РФ и все международные правовые документы. 27 мая 2011г. Районный суд Ленинградского района оставил без удовлетворения моё заявление об оспаривании действий Минздрава, после чего была написана кассационная жалоба в областной суд Калининградской области. 3 августа 2011 г. Калининградский областной суд оставил без изменения решение районного суда. Дальше я собиралась подавать жалобу в Конституционный Суд РФ и Европейский суд по правам человека.
Сама я с 14 мая по вчерашний день, 18 августа, проходила реабилитацию в Украине – судебным процессом занимались мои доверенные лица.
Вчера, 18 августа 2011г, я прилетела в Калининград из Киева в 14:45, и уже на паспортном контроле поняла, что что-то не так. После штампа в паспорте о прохождении пограничного я поставила на ленту ручную кладь – у меня была наплечная сумка – в ней стояли два киевских торта, я лично их клала в абсолютно пустую сумку. В багаже ещё была спортивная сумка с вещами, которую я должна была получить. Мне не дали даже зайти на территорию РФ – меня ждали на этом проходе, загородили его 4 мужчины в штатском, кинолог с собакой и 4 женщины из службы аэропорта. Мужчины в штатском представились сотрудниками ФСБ аэропорта, показали удостоверения (руководил этим Евгений Драпп) и предложили пройти на личный досмотр. Меня завели в комнату и дали собаке понюхать эти две сумки. Она ничего не унюхала, потому что у меня ничего не было. Когда я сказала, что у меня есть ещё сумка в багаже, они хотели забрать талон и найти её, но я отказалась. Объяснила, что она у меня без замка – ничего не стоит открыть её и что-то подложить. Пришлось им идти со мной в багажное отделение. Вызвали таможенников – их стало человек 15. Я нашла свою сумку, и начался обыск. Обыскивали только сумку из багажа, т.к. таможенники за ручную кладь не отвечают. Понятыми были тоже сотрудники аэропорта, от гражданских людей меня изолировали. Составили протокол допроса (копии у меня имеются) – в протоколе описано всё, что было в сумке и заключение, что ничего запрещённого к провозу не обнаружено. В сумке были мои носильные вещи, мыльные принадлежности, стиральный порошок и АРВ – терапия. Стиральный порошок был в пакете, я пересыпала, т.к. пачка не влезала в сумку. Терапии бы на неделю, но она была частично россыпью, т.к. моё доверенное лицо из Калининграда мне её высылала в таком виде в Украину бандеролью. 14 таблетки эпивира, 14 зиагена были в баночке от эпивира, а 28 таблеток интеленса – в пакете, как пришли в бандероли. В описи порошок записан как стиральный, а таблетки – под названием, которые я назвала им, сказав, что принимаю лечение от ВИЧ. После этого меня опять повели в комнату для досмотра и оставили с сотрудницами аэропорта: они меня обыскивали, и они же были понятыми. Меня раздевали догола, прощупали каждый шов – ничего не нашли. Описали ноутбук и т.д, опять обыскивали спортивную сумку. Только порошок и терапию уже отложили в сторону, как изъятое, и написали “неизвестный порошок” и “неизвестные таблетки”. Но таблетки при этом тщательно описали: цвет, размер, форма, выбитые на них цифры и буквы. После моей настоятельной просьбы (прием АРВТ-терапии прерывать нельзя) и созвонов с начальством мне дали лекарств на 2 дня. Остальное опечатали, подписали, и эти же сотрудницы-понятые поставили на них подписи.
Торты вытащили из сумки-авоськи, распаковали, всё пересмотрели. Когда торты посмотрели, меня вдруг попросили дать сумку, хотя было видно, что она пустая. Я удивилась, но дала, потому что видела, что там ничего нет. Когда же одна из них стала её трясти, оттуда выпала таблетка, словно из рукава – причём такая, каких я никогда не видела: размером с цитрамон, ярко-белая, с одной стороны написано “40”, а другая глубоко разделена на 4 части и каждая часть выпуклая и остра, как маленькие пирамидки. Таблетку тоже опечатали. В протоколе я написала, что АРВТ и стиральный порошок принадлежат мне, а таблетку впервые вижу, у меня её не было. Я осознала весь ужас происходящего: меня не пустили на территорию РФ, чтобы обвинить в контрабанде наркотиков, и таблетка эта появилась не случайно – скорее всего – это наркотик.
Потом меня отвезли в пограничное управление (ФСБ), а АРВТ, таблетку и порошок отправили на экспертизу. С меня взяли объяснения, где я собственноручно написала всё, как есть, и объяснила свои опасения. Историю обнаружения таблетки я тоже описала и отказалась от неё. Меня продержали в пограничном управлении до 23:30, забрали оба паспорта, чтобы я никуда не скрылась.
Хочу также подчеркнуть, что обыск был проведен незаконно. В качестве понятых участвовали те же женщины, которые меня обыскивали – сотрудники таможни аэропорта.
Сегодня следователь сообщил мне, что по результатам экспертизы в таблетке, которую мне подкинули, обнаружен метадон. Сейчас я поеду к следователю, что произойдет после этого мне неизвестно.
Полагаю, что мне подкинули метадон именно потому, я что выступала и выступаю за снятие законодательных барьеров в России для лечения наркомании методом заместительной терапии с использованием метадона и бупренорфина. Я считаю, что это было сделано с целью дискредитации моей социальной позиции, из мести за мои попытки защиты прав наркозависимых в национальных и международных органах, включая суды г. Калининграда.
Хочу сообщить, что находясь в Украине в последние два месяца, я не принимала метадон или какие-либо наркотические средства или психотропные вещества. Моя реабилитация была в условиях свободных от наркотиков. Для подтверждения этого я готова пройти все необходимые тесты.
Прошу оказать любую помощь в защите моих прав, нарушенных действиями правоохранительных органов. Настоящим доверяю ФАР представлять мои интересы во всех Российских и международных органах и организациях, а также распространять информацию обо все, что со мной происходит во всех средствах массовой информации, веб сайтах и иных источниках информации. Не возражаю против распространения ФАР в моих интересах информации о моих медицинских диагнозах и моих персональных данных.
Ирина Абдюшева (Теплинская)
19 августа 2011, г.Калининград
